в начало п. 7.2
7.3. Занские князья Антиноко и Канбулат
Занские князья, два брата — Антиноко и Канбула жили вместе.
Старший из них, Антиноко, был женат и, кроме того, имел у себя девушку удивительной
красоты, по имени Сатенуй. Народ начал говорить о связях князя Канбулата с Сатенуй,
и Антиноко, узнавший об этом, возымел на брата своего подозрение и выгнал его из дома.
Канбулат пошел к своему аталыку. Антиноко, узнав, что Сатенуй посылает к нему туда подарки,
решился умертвить его. Канбулат бежал в Турцию с намерением просить у султана войско для
примирения с братом, но, получив отказ, возвратился на родину, где успел привлечь на свою
сторону большую часть народа, а вместе с тем и власть над Заном. Старший брат его Антиноко
бежал в Крым под покровительство хана и просил у него войска для возвращения неправильно
забранных братом его владений, с тем условием, что если он убьет брата и истребит участников
его, то войско хана возвратится с богатой добычей. Хан обещал было, но вскоре о том забыл и
только через семь лет, вспомнив об Антиноко, дал ему сколько нужно было войска, с которым тот
и возвратился в отечество. Между тем Канбулат успел привязать к себе весь народ, и, узнав, что
брат его с крымцами приближается к пределам его земли, он собрал народ, ожидая их прибытия.
Крымцы пришли, и между ними завязалась жестокая битва, в которой много людей истреблено с
обеих сторон; но Канбулат спасся бегством, оставшееся имущество участников отдано было крымскому
войску, и весь народ присягнул Антиноко в верности. На обратном пути крымцами был отыскан Канбулат
при заливе моря и убит. Тем и кончилось это сражение. Жена Антиноко, Сатенуй, как говорят некоторые,
была отдана крымцам, иные же утверждают, что выгнана [11]. Аталык Канбулата собрал гекуоко
и составил следующую песню .
«Именитые ездоки и единодушные два спутника Жендеровы доведены до жалкого состояния с бедным Канбулатом.
Доблестный князь Мокмоко в кольчуге с короткими рукавами бодрствовал для этого героя, мое же сердце сильно разрывалось с несчастным Канбулатом.
Где ограды и ворота, там сыплются многочисленные стрелы. Мужественный витязь Коноко Карабов, стоя, согнувшись, ни одного всадника не пропустил.
Ах, Канбулат несчастный!
Каждую ночь хожу я к заливу морскому, и все аулы обойдены; но никто не входит в мое горестное положение! Жаль бедного Канбулата!
Можно ли было надеяться на помощь боязливых всадников, на трусов-пешеходцев, на турков; с головами, повязанными чалмами, они не в
состоянии что-либо сделать. Жаль бедного Канбулата!
Князь Джанкилиш, быв, гоним, не знает и не умеет бежать, а отстреливается от врагов. Жаль несчастного Канбулата!
Доблестный князь Мокмоко при жизни своей никакого добра не сделал, а по следам Канбулата погиб.
Высокий витязь Хумаров от раны согнулся у ворот ограды, и через тело его понуждали меня перепрыгнуть, в досаду бедному Канбулату.
Золото нарядное, Пшизединоко Коноков был в отменном одеянии достойнейшей фамилии, а сделать ничего не мог; жаль тебя, несчастный Канбулат!»